В Санкт-Петербурге на головы прохожим падает не только дождь. Очередное обрушение фасада жилого здания произошло вечером 29 октября на Караванной улице. Чудом никто не пострадал – часть дома № 16 рухнула на тротуар в то время, когда там никого не было.
Но не все истории заканчиваются так хорошо. Например, в апреле этого года кусок отколовшегося фасада дома № 167 на Московском проспекте упал на голову двухлетнему ребёнку. В результате он потерял сознание и попал в реанимацию.
Местные жители в соцсетях уже шутят: “В Питере зимой льдины падают на голову , осенью фасады”. Хотя смешного во всём этом немного. В январе в центре города упавшая с крыши льдина проломила голову 25-летней девушке. Несколько похожих историй произошли и в декабре 2021 года, а зимой 2019 23-летнего студента вообще убило упавшей глыбой льда.
Обрушение и ветшание зданий – огромная проблема Санкт-Петербурга, которая не решается годами, а то и десятилетиями. Многие объекты в исторической части города нуждаются в реконструкции, но Смольный почему-то все время тормозит этот процесс. Один из очевидных примеров – состояние Конюшенного ведомства. Уже больше 10 лет его пытаются облагородить. Сначала передали инвестору, который собирался сделать там апарт-отель, но позднее проект заморозили. После этого другие девелоперы предлагали свои идеи, но городские власти так и не дали ничего сделать. В 2022 году архитектурный ансамбль передали по программе «Рубль за метр» компании ООО «Бахчасарай». Произошло это еще в мае, но проекта восстановления никто до сих пор так и не увидел. Это не единственное, что вызывает опасения: у выигравшей конкурс организации основной вид деятельности – розничная торговля пищевыми продуктами. Так что теперь активисты и градозащитники переживают, что вместо объекта культурного наследия в центре города появится очередной рынок.
Аналогичная ситуация складывается с двумя другими объектами – Апраксин двор и
«Красный треугольник». Архитектурные комплексы и целые городские кварталы пребывают в аварийном состоянии в то время, как мероприятия по их сохранению материальную форму не приобретают, оставаясь “только на словах”.
