Рособрнадзор подвел итоги сдачи Единого госэкзамена. Внимание журналистов ожидаемо было приковано к регионам Северного Кавказа, которые давно снискали себе дурную славу «ЕГЭ-оазиса», где сдать госэкзамен можно легко и на любую желаемую отметку. Анекдотом стали стобалльные результаты у вчерашних школьников из Дагестана или Чечни, которые даже заявление без ошибок в приемной комиссии МГУ или МГИМО написать не могли. Неужели сейчас это все в прошлом?!
Курс на честность
Новая команда, которая встала у руля Рособрнадзора (ведомства, проводящего ЕГЭ) перед стартом экзаменационной кампании 2014 года взяла курс на честность. Непосредственным куратором Единого госэкзамена стал зампред Рособрнадзора Анзор Музаев, ранее работавший министром образования и науки в Чечне. Он на практике знал, с какими сложностями сталкиваются регионы в ходе проведения ЕГЭ, и какие административные «дыры» нужно заткнуть, чтобы предотвратить массовые фальсификации.
Скажем, в прошлом году на экзамене появилась система общественных наблюдателей и инспекторов, в аудиториях установили web-камеры. Результаты, которые продемонстрировали школьники в 2014 году, поразили – они оказались намного хуже прежних. Зато и ближе к реальным.
Вот что говорит ректор Дагестанского госуниверситета Муртазали Рабаданов: «В начале каждого учебного года мы проводим срез знаний первокурсников по основным дисциплинам. Так вот, по итогам последней проверки уровень знаний новоиспеченных студентов - значительно лучше». Речь, уточню, идет о выпускниках школы 2014 года, когда Рособрнадзор и объявил крестовый поход против фальсификаций.
В нынешнем году «курс на честность» не только продолжился, но и ужесточился. Москва наконец-то исключила результаты ЕГЭ из списка критериев для оценки эффективности работы губернаторов – тем самым у них исчез стимул, чтобы «подкручивать» итоговые баллы, закрывая глаза на массовые нарушения. Были внедрены и другие механизмы: в аудиториях глушили сигналы мобильной связи, материалы экзаменов доставляли средствами спецсвязи, их распечатывали прямо перед началом ЕГЭ.
1% школьников необучаем?
Сейчас в регионах подводят итоги экзаменационной кампании. По сравнению с прошлым годом средний балл почти по всем предметам (кроме информатики и биологии) повысился. Зато число школьников, удаленных с экзаменов за использование шпаргалок или «мобильников», понизилось. На всю страну было несколько десятков случаев несоответствия паспортных данных (то есть сдавать экзамен приходил вместо выпускника другой человек), выноса контрольно-измерительных материалов и их распространения в Интернете.
При этом, однако, доля не сумевших преодолеть минимальный порог для получения аттестата осталась на прежнем уровне. То есть вроде как 1,2% ребят не способны освоить школьную программу ни при каких моделях ЕГЭ. Хотя, видимо, и среди них есть доля тех, для которых формализованная оценка интеллекта – скорее вред, чем благо. Гении, проще сказать.
Самая большая проблема традиционно с математикой – ее сдают хуже всего. Поэтому, начиная с нынешнего года, экзамен разделили на два уровня: базовый (для гуманитариев) и профильный (для тех, кто решил поступать на специальности, где математика является профильным предметом). Если ребенок не преодолевал минимальный порог по математике на профильном уровне, то пересдать экзамен он мог только на базовом.
Сами школьники были поражены сложности заданий по математике. Вот показатели лишь одного региона. В Чечне на профильный экзамен самонадеянно заявились более 11 тысяч ребят, но уже каждый десятый не пришел. В итоге не прошли «сито» 81,6% выпускников, а процент сдавших составил, соответственно, лишь 18,4%. Впрочем, такой высокий процент отсева – это скорее хорошо: качество знаний абитуриентов, поступающих на инженерные и технологические специальности, должен оставаться высоким. Не гуманитарии ведь...
СКФО: контрольное наблюдение
На пресс-конференции по итогам ЕГЭ замглавы Рособрнадзора Анзор Музаев долго рассказывал журналистам об успехах в регионах Северного Кавказа. Если в целом по стране лишь треть аудиторий была оборудована средствами онлайн-наблюдения, то в республиках Северного Кавказа – более 80%.
За счет ужесточения контроля в республиках СКФО, по словам Музаева, удалось полностью избавиться от такого явления как «ЕГЭ-туризм», пик которого пришелся на 2013 год, когда накануне итоговой аттестации в горные районы республики выехало около 2000 школьников Махачкалы.
В нынешнем году, по словам Музаева, число приезжих школьников если и увеличивалось на Кавказе локально, то только за счет детей из семей силовиков. Более того, как заявил замглавы Рособрнадзора, многие школьники из СКФО в нынешнем году сами выезжали, чтобы сдавать экзамены в другие регионы.
Все стобалльные работы, которые писали ребята в республиках Северного Кавказа, подлежали обязательной перепроверке в других регионах страны. Всех ребят проверяли металлоискателями и еще дополнительно проводили личный досмотр. Хотя, как признаются сами дети, психологически это тяжело. Но что поделаешь?!
Особо был усилен контроль за ходом экзамена в резервные дни: на каждом пункте дежурили минимум четыре общественных наблюдателя, чиновники регионального министерства и полицейские (прокуратура заранее предупредила, чтобы в школе не появлялись силовики в форме).
Особо похвалил Музаев успехи Дагестана. «Впервые экзамен здесь проведен на высоком организационном уровне. По сравнению с прошлым годом, мы видим очень хорошую динамику. Благодаря совместной работе Минобрнауки и Рособрнадзора республика выходит из «красной зоны», – заявил журналистам чиновник.
В Дагестане русский язык на сто баллов сдало 128 детей (из 22 тысяч), а средний балл составил 46, что на три единицы выше, чем было год назад. Причем 85% участников аттестации приступили к выполнению заданий второй, самостоятельной части, тогда как в прошлом году это сделал лишь каждый пятый. Зато и почти 2,2 тысячи выпускников аттестат не получили – они не смогли сдать как минимум один обязательный экзамен.
Можно сравнить с результатами по Карачаево-Черкесии, где также вырос средний балл, и не только по русскому языку (он в республике составил 58 против 49,7 годом ранее), но и по математике профильного уровня – 37 баллов против 27,1 прошлого года.
На Ставрополье грядут увольнения
Еще весной вице-премьер Ольга Голодец называла Ставрополье в числе регионов, где возможны нарушения. С инспекцией сюда прибыл лично министр Дмитрий Ливанов, и увиденным остался доволен: за качественную работу при проведении ЕГЭ похвалил региональное министерство, отметив, что количество нарушителей (30) оказалось меньше, чем даже год назад (36). Снизилось количество стобалльных работ, зато выросло число набравших свыше 80 (соответственно, вырос и средний балл).
Впрочем, без проколов не обошлось. В Кочубеевском и Изобильненском районах и нескольких школах Ставрополя из-за халатности экзаменаторов для выпускников 9-х классов был запущен по ошибке демонстрационный вариант заданий. То есть несчастные дети решали заведомо неверные задания. Губернатор Владимир Владимиров потребовал жесточайшим образом наказать всех виновных чиновников – вплоть до увольнений. И обещал взять вопрос под личный контроль.
Сдача экзамена на Северном Кавказе совпала с расследованием громкого уголовного дела против чиновников системы образования, обвиняемых в коррупции при ЕГЭ прошлых лет. Речь о бывшем руководителе регионального центра обработки информации Кабардино-Балкарии Фатиме Сижажевой и трех бывших работниках республиканского Минобрнауки: по версии следствия (суд только начинается), в 2013 году они поставили на поток выдачу фальсифицированных результатов ЕГЭ. Не бесплатно, разумеется, а за крупные взятки от родителей учеников.
Сами же абитуриенты и их родители в соцсетях (особенно дагестанских) жалуются, что тотальное ужесточение контроля за Единым госэкзаменом коррупцию не искоренило. Просто выросли размеры взяток и стали более изощренными коррупционные схемы, к которым приходится прибегать, чтобы получить нужный балл.
Хотя и сами школьники, и их родители должны понимать, что «купленный» ЕГЭ – это вовсе не путевка в беззаботную и веселую взрослую жизнь. Оценивает истинные знания абитуриента даже не вузовский преподаватель, а будущий работодатель. Двоечники, бряцающие липовыми медалями и тиснеными книжицами, на рынке труда уже не нужны!
Только вот внушить это целому постсоветскому поколению, изменив их отношение к собственному будущему и стране, – задача уже национального масштаба. Тут одними металлодетекторами и web-камерами, увы, не обойтись...
Антон Чаблин