Отвечает на вопрос про свой отдых в резиденции Синегора и день рождения Ермака 21 ноября.
Начал издалека. С плача про отсутствия права на личную жизнь из-за журналистов. Мол, негде ему отдохнуть.
Далее начал жаловаться на то, что у него нет самолёта. Президентский борт поломался, а деньги на него выделять боятся - чтоб не разгоняли зраду.
Поэтому он летает обычно вертолетами. Но и они поломались.
Поэтому он с Ермаком и его семьей взяли вертолёт ГосЧС и полетели отдохнуть в Синегору. А заодно - поработать с министром регионов Чернышовым, который там был неподалёку.
Затем он утром вылетел в Киев с Ермаком на возложении цветов на аллее Небесной сотни.
А потом обратно в Синегору с Ермаком. Но день рождения его там, как уверяет президент, не праздновал.
А праздновал его Ермак в понедельник с родителями.
Зачем тогда они в воскресенье снова летели в Синегору и жгли казенное топливо - непонятно.
Впрочем, главное даже не это. А тупость самой ситуации и тон человека обиженного на весь мир, которым говорил Зеленский.
Собственно, этим ответом он окончательно эмоционально закопал себя на пресс-конференции.
Дополнение
Пресс-конференция закончилась. Вместо 3 часов она шла более 5 часов.
Задумка ее была понятна.
Зеленский выложил домашние заготовки, чтоб перебить главные информудары против себя.
Ахметова и его телеканалы он планировал «припечатать» историей про подготовку госпереворота (доказательств не представлено, но, типа, эмоционально сильно звучит).
Тех, кто качает зраду по «вагнергейту» - феерическими историями про Бурбу, который хотел украсть формулу коронавируса и желал бойни в самолёте с вагнеровцами.
Ну и остальное по мелочам.
И, собственно, план был реализован. Но то, как это было сделано, а также нервные срывы президента, перечеркнули всю задумку на корню.
Страна увидела сломленного и неадекватного человека, в заявления которого поверить невозможно.
Если Зе как-то хотел в такой ситуации хотя бы стабилизировать своё непростое положение, то эффект он получил ровно обратный.
Это было примерно как пресс-конференция ГКЧП с трясущимися руками Янаева.