Конфигурация мирового порядка ХХI века, отмечает аналитик, будет во многом зависеть от характера взаимоотношений между США и Китаем. Определяющими ее принципами станет триада — сотрудничество, соревнование и конфликт. Первые две стадии входят в противоречие друг с другом, что приближает ранее не рассматриваемую всерьез многими специалистами третью стадию — конфликт.
Пекин заявляет, что в его видении мирового порядка нет места агрессивным намерениям, пишет обозреватель FT. Одна из задач Китая — определять параметры региональной безопасности. Это не означает, что Китай планирует вытеснить США из Восточной Азии в этом году или через год, но Пекин пытается обратить внимание на то, что взгляды Вашингтона, на основании которых США выстраивают политику в Азии, устарели.
По мнению аналитика, наступит момент, когда Азия станет суверенной в решении геополитических проблем, и, вероятно, важнейшую роль здесь будет играть Китай. Вашингтону как одному из ключевых региональных игроков придется отказаться от «устаревшего мышления», а именно от модели создания двусторонних альянсов, происходящей еще из времен холодной войны.
«Вашингтон отказывается рассматривать восходящий Китай как равносильного игрока», — уверен Стивенс. Подтверждением этому тезису может служить исследование влиятельного Совета по международным отношениям США, в котором аналитики в общих чертах описывают стратегию США в Азии и отмечают главную цель Вашингтона — поддержка превосходства Соединенных Штатов в Восточной Азии, что не подразумевает равноправия с Пекином в решении региональных геополитических проблем. Легитимность же «превосходства» США в Тихоокеанском регионе обусловлена лишь желанием некоторых стран сохранить Вашингтон в статусе противовеса Китаю. В это же время множество региональных акторов хотели бы видеть Китай единственной азиатской сверхдержавой, что отвечает их экономическим интересам.
«США, ищущие перманентного превосходства, могут прийти к столкновению [c Китаем]. Фукидид, вероятно, мог бы сказать, что все это неумолимо ведет к конфликту. Остальные могут надеяться, что история продвинулась от тенденций, актуальных еще во время Пелопонесской войны. Ни одна из сторон сейчас не хочет «холодной войны», не говоря уже о боевых столкновениях. Тем не менее грядут сложные времена. Лучшим исходом здесь мог быть относительно холодный мир», — подытоживает обозреватель Financial Times.
