27 января – День прорыва блокады Ленинграда. День окончательного прорыва, когда в измученном, истощённом, непокорённом городе прогремел салют.
Город выжил! Выстоял и не преклонил колен.
Город выжил! Люди, простые ленинградцы… Под градом бомб и снарядов ни на день не остановили работу заводов, откуда шли на защиту города отремонтированные танки, машины с оружием. Их бомбили, обстреливали, убивали… И не было еды… Душил голод, но, падая от истощения, ленинградцы вставали снова и закрывали собой свой город.
Ленинградский метроном минуту за минутой, день за днём отсчитывал хронику бессмертия, хронику подвига города и человека.
Не все дождались этого дня. Сотни тысяч их, не сломленных, лежат в братских могилах Пискарёвского кладбища. Вечная им память!
…Среди моей родни не было блокадников. Никто не мог рассказывать мне о том, как можно выжить на 250 граммах хлеба в сутки. Такова была норма в ноябре 41-го для рабочего человека (служащие, дети, иждивенцы получали ещё меньше – 125 граммов в день). Как, получив на руки свою суточную норму продовольствия, надо было идти на работу пешком и выполнять свой долг: на предприятиях, заводах, фабриках, в институтах, больницах, библиотеках, детских домах, похоронных бригадах… А в это время в холодной тёмной квартире тебя ждут истощённые, испуганные дети, которые с утра сидят у окна и высматривают в уличных тенях знакомую фигуру, и надеются, что это не мама бессильно упала сейчас на улице, не успев дойти до двери нескольких шагов. И как можно радоваться похлёбке, сваренной из обойного клея или из кожаных ремней. Я не догадывалась о том, что такое хряпа, дуранда, и как сделать кашу из желудёвой муки. Как выжить в условиях постоянного пробирающего до костей холода. Некому было рассказать о том, как люди мебелью, книгами, половой доской и паркетом топили печки. Как, несмотря на истощение, хватало сил, чтобы добежать, дойти, доползти до бомбоубежища?
Нет. Это невозможно представить и невозможно понять, как удавалось не повредиться рассудком от того, что рядом с тобой на улицах, на работе и дома постоянно умирают люди. Знакомые, незнакомые и родные. Они умирают от голода, а ты ничего, совсем ничего не можешь сделать, только лечь и тоже умереть, но тогда, опять же, твои дети или старики, если кто-нибудь ещё жив, останутся одни. И никто не смог мне рассказать, что такое везти на санках тело своего ребёнка туда, где его заберёт похоронная бригада.
Сколько случаев обычного, незаметного героизма проявляли жители во время блокады. Отдать ребенку свой хлеб, подарить пару поленьев, добытых с такими усилиями, замерзающему обессиленному соседу, приютить чужих детей, чьи родственники умерли от голода… Да сама жизнь, каждый день такой жизни есть подвиг!
И как не вспомнить о подвиге тех, кто защищал блокадный Ленинград, мёрз в окопах, погибал под обстрелами, шёл на врага с сапёрной лопатой и штыком, когда уже нечем было драться. И были те, кто в нечеловеческих условиях доставлял в голодающий город продукты, кто вывозил людей в эвакуацию под градом снарядов, кто рыл сотни километров траншей в мерзлой земле или строил ледовую трассу через Ладогу. И как забыть подвиг сотрудников института растениеводства, которые не тронули ни зернышка из селекционного фонда, а сами умерли от голода?
Давайте это знать.
Давайте это помнить.
Источник Арнамик Информ
