Как вспоминают артисты Театра сатиры, когда Андрей возвращался за кулисы, его лицо было покрыто потом. Не успев прийти в себя, он снова рвался на сцену. И только самые близкие знали, что под гримом скрывается бледность и болезненность, что актера мучают регулярные сердечные приступы. Из-за фурункулеза его тело было покрыто незаживающими язвами. Но… Миронов выходил на сцену и, превозмогая боль, бравировал непринужденностью движений и легкостью танцев, за что его не раз критиковали: «Очень вертлявый».
В августе 1987 года Театр сатиры отправился в Ригу на гастроли. Должен был подъехать Анатолий Папанов. Но он не приехал — разорвалось сердце. Миронов сказал тогда: «Следующим буду я». Дирекция обратилась к Андрею Александровичу с просьбой играть вместо спектаклей, в которых был занят Папанов, свои сольные концерты. Он не мог не выручить друга Толю Папанова в последний раз и свой театр.
14 августа 1987 года на сцене Рижского оперного театра шел спектакль «Фигаро» с Андреем Мироновым в главной роли. За несколько минут до финала он произнес свою реплику и совсем не по сценарию осел на руках Александра Ширвиндта. Лопнул сосуд головного мозга. Люди в таких случаях теряют способность говорить. А Миронов, уже без сознания, шептал в машине «скорой» слова Фигаро, которые он так и не успел сказать.
Он ушел из жизни любимым — зрителями и близкими, которые по каким-то неведомым причинам приехали на Балтийское побережье все — мать, обе жены — бывшая, Екатерина Градова (радистка Кэт из «Семнадцати мгновений весны»), и Лариса Голубкина, обе дочери — своя и приемная, друзья Григорий Горин, Ян Френкель, Алла Сурикова.
Мемориальная квартира актерской семьи Мироновых в Малом Власьевском переулке в Москве всегда полна людей. Там — костюм Фигаро, в котором артист не доиграл свой последний спектакль, рубашка, которую пришлось разорвать, — врачам «скорой» надо было сделать укол… В Питере работает Театр антрепризы имени Андрея Миронова. А в Литве на знаменитой Горе желаний стоит крест с его именем. Туда приезжают молодожены в день бракосочетания. Говорят, что, если на крест повесить на нитке маленький крестик и загадать желание, оно сбудется.
Фильм об их страшном одновременном уходе 20 лет назад можно было бы назвать «В августе 87-го» или «Холодное лето
87-го», хотя, кажется, то лето не было каким-то особенно пронизывающим. Практически одновременно, с разницей в несколько дней, ушли в августе 1987 г. два актера, можно смело сказать, одни из лучших и уж точно одни из самых популярных артистов страны.
Они были абсолютно разные и соединились в актерский дуэт благодаря давно открытому единству противоположностей. Один помоложе, другой постарше, один поинтеллигентнее, другой попроще, один потомственный артист, у которого сразу все складывалось исключительно хорошо, другой — сын мамы, которая была «модисткой и шила гладью» и папы с одиозной профессией «завскладом», актер, у которого долгие годы ничего не складывалось ни в театре, ни в кино.
Это было про Миронова и чуть-чуть про Папанова, а теперь главное.
Они вместе поехали в рязановском «Автомобиле»
Открытием этого дуэта мы обязаны, пожалуй, Эльдару Рязанову. Хотя Андрей Миронов и Анатолий Папанов работали в одном театре — Московском театре сатиры у Валентина Плучека, именно на экране их впервые восприняли единым целым. Дима Семицветов — цветик-семицветик 60-х и его тесть — отставник Сокол-Кружкин (двойная фамилия, и какая!) явились к нам в «Берегись автомобиля», и мы их запомнили очень хорошо, несмотря на другой мощный актерский дуэт — Иннокентия Смоктуновского и Олега Ефремова.
Роль Димы Семицветова, по воспоминаниям режиссера Рязанова, была выписана писателем Рязановым слабовато. Нужен был актер, который ее досочинит, доиграет, обогатит своим «я». «Я» молодого Миронова оказалось стопроцентным попаданием. Дима получился абсолютно обаятельным жуликом, его как-то и осуждать не хотелось. Тут сложилось все — конечно, Миронов не приторговывал «Грюндиками», но джаз обожал самозабвенно и именно в тот период — ирония судьбы — приобрел свой первый автомобиль, который был для него заветнейшей мечтой.
Он холил и лелеял свою машину не меньше, чем на экране. Не знаю, так ли он хлопал дверцей, но, думаю, приблизительно так — несравненно элегантно и смешно. Он обожал ездить один, не спеша и обязательно под музыку. Деньги на этот первый автомобиль он занял — а что делать? — у коллекционера-антиквара Александрова, к которому его отправили родители — Мария Миронова и Александр Менакер. Они и дали тихонько необходимую сумму этому самому коллекционеру: знали, что чужому человеку любимый сынок деньги отдаст скорее, чем родным папе с мамой.
А Анатолий Папанов, добывший свою первую «Волгу» в уже очень зрелом возрасте, едва не вылетел из «Берегись автомобиля». Вдруг вокруг да около съемочной группы пошли разговоры, что артист нарушает актерский ансамбль, играет в более плакатной, гротесковой манере, чем другие. По этому поводу устраивали даже совещания, слегка напоминавшие судилища. Но Рязанову хватило ума не отдать артиста и крикнуть во весь голос: «Свободу Анатолию Папанову!». Примерно так, как сам Папанов кричал в фильме: «Свободу Юрию Деточкину!».
Счастливая «Рука» Леонида Гайдая
Леониду Гайдаю судьба поистине бриллиантовой рукой преподнесла эту пару на блюдечке с голубой каемочкой, когда они входили в зенит своей популярности. Папанов уже сыграл генерала Серпилина в «Живых и мертвых», а Миронов параллельно с Геной Козодоевым становился неповторимым Фигаро в костюме из маленьких зеркал, пускающих в зал солнечные зайчики. Сейчас даже странно и смешно вспоминать, что Гайдай видел в ролях Лелика и Геши привычных представителей своей команды — Михаила Пуговкина и Георгия Вицина.
Миронова после «Бриллиантовой руки» страна стала носить на руках. На гастролях Театра сатиры в Ленинграде толпы зрителей преграждали путь машине Андрея Миронова и скандировали: «Крокодил не ловится, не растет кокос! Миронов, мы тебя любим!». Остров невезения оказался островом полного и абсолютного везения. Анатолий Папанов ходил теперь среди бела дня в берете, болоньевом плаще и темных очках, чтобы не приставали поклонники. Кажется, к тому времени актер уже не пил тяжело и с размахом, как раньше, ограничивал себя на многочисленных творческих и нетворческих встречах боржоми и боролся, причем безуспешно, с волчьей славой реплики «Ну, погоди!».
В «Бриллиантовой руке» Миронов впервые спел на экране. Успех абсолютный. Оказывается, песне «Остров невезения» не находилось места в фильме, ее считали вставным номером. Это и получился вставной номер, но какой!
Толичу, как называли Папанова в театре, конечно, тоже хотелось петь на экране, что он потихоньку и делал. В «Бриллиантовой руке», например, неподражаемо исполнил: «Я встретил вас, и усе былое…».
Погоня за стульями, и не только
Вскоре после этого они сыграют все свои лучшие роли в театре — в паре, именно в паре: стали там Городничим и Хлестаковым в «Ревизоре», Фамусовым и Чацким в «Горе от ума», Сысоевым и Всеволодом в «У времени в плену», Шафером и Баяном в «Клопе», Гаевым и Лопахиным в «Вишневом саду».
Мне посчастливилось видеть их в лучших театральных ролях в Москве, в их родном доме — Театре сатиры. Действительно посчастливилось. И Миронов — Чацкий действительно заставлял плакать зрителей в финале «Горя от ума», когда терял голос от слепой любви к Софье и требовал карету как-то абсолютно бессильно. Папанов действительно был прост, если не простоват, в жизни и на многочисленные комплименты по поводу «Ревизора» недоуменно пожимал плечами: «А все ругают…».
А в кино «Бриллиантовая рука» сменилась для замечательного дуэта бриллиантовым дымом в «12 стульях». Правда, не в постановке Гайдая, а в более поздней телевизионной версии Марка Захарова. Кстати, после «Бриллиантовой руки» Гайдай лишь однажды занял Папанова в своей картине (в провальном «Инкогнито из Петербурга»), а Миронова не снимал вовсе. Не правда ли, странно после такого-то успеха? Правда, на Бендера Гайдай Миронова пробовал, но в результате не утвердил. А вот Захаров не сомневался, с кем идти в разведку, — ему был памятен совместный успех с Мироновым и Папановым в театральном «Доходном месте».
«12 стульев» Захарова многим не понравились, показались затянутыми и нарочитыми. У каждого свой вкус: кому-то по сердцу жгучий грузин Гомиашвили, кому-то — умный еврей Юрский. У Миронова получился абсолютно неожиданный Бендер: без национальности, холодный, необаятельный, мало говорящий, зато беспрестанно танцующий и поющий, можно сказать, безжалостный Бендер-манекен, готовый на все ради воплощения своей мечты о Рио-де-Жанейро, мечты, ставшей самоцелью, заменившей ему нормальную жизнь. Киса не столько смешной, сколько страшный, со своим таким богатым на оттенки «Да, уж!», с какими-то чересчур животными инстинктами, с не совсем реальным прошлым и совсем нереальным будущим.
То, что именно Анатолий Папанов убивает в этом фильме Андрея Миронова, оставляя его песню недопетой, а потом гибнет сам, не в силах справиться с разочарованием в одиночку, — некий перст судьбы. Больше вместе они не снимались. Кончилось кино. Кончилась жизнь.
Печальный месяц август
Они ушли по-разному, в своем, так сказать, духе. Папанов, только-только снявшись в «Холодном лете 53-го», умер в одиночестве в своей московской квартире, когда в жару мылся в ванне холодной водой — горячей в тот день не было. Сердце не выдержало. В Риге, где гастролировал тем летом Театр сатиры, его так и не дождались. И буквально тут же Миронов, завещая нам «Человека с бульвара Капуцинов», ушел публично, не доиграв чуть-чуть своего Фигаро на этих же рижских гастролях, ушел, так сказать, при большом стечении народа. 20 лет назад. В августе 87-го.
Театр не приехал на похороны своих главных актеров. Руководство посчитало, вернее, подсчитало, что гастроли в Риге важнее. Хочется добавить: и экономически выгоднее.
Вся эта печальная история продолжилась 15 лет спустя.
17 августа 2002 года в возрасте 92 лет скончался Валентин Плучек, многолетний худрук Театра сатиры, человек, с которым жизнь Миронова и Папанова в театре была связана теснее некуда. Тот самый Плучек, который называл молодого Андрюшу Миронова «наше солнышко». Тот самый Плучек, которого, наверное, назовут теперь великим режиссером и который ревновал к славе своих лучших актеров, делавших вместе с ним его театр.
Интересные факты
Впервые дуэт Миронова и Папанова появился на большом экране благодаря Э. Рязанову, который задействовал их в фильме «Берегись автомобиля» (1966) в ролях обаятельного жулика Димы Семицветикова и его тестя — отставного военного Сокола-Кружкина соответственно.
В фильме Гайдая «Бриллиантовая рука» в ролях Геши и Лелика изначально должны были сниматься Г. Вицин и М. Пуговкин, однако судьба распорядилась иначе.
В том же фильме Миронов впервые спел в кино (песню «Остров невезения»). Спел и Папанов: «Я встретил Вас, и усе былое…».
Андрей Миронов и Анатолий Папанов, перед тем как сыграть в фильме М. Захарова Бендера и Воробьянинова, пробовались на те же роли в фильм «12 стульев» (1971) Л. Гайдая, но их кандидатуры были отклонены.
В паре они сыграли свои лучшие роли в театре: Городничий и Хлестаков в «Ревизоре», Фамусов и Чацкий в «Горе от ума», Сысоев и Всеволод в «У времени в плену», Шафер и Баян в «Клопе», Гаев и Лопахин в «Вишневом саду».
Несмотря на многие годы совместных съемок и выступлений, друзьями Миронов и Папанов не были.
Миронов скончался на 9-й день после смерти Анатолия Папанова.
Когда они умерли, Миронову было 46 лет, а Папанову — 64 года.
Театр просил, чтобы их похоронили рядом на Новодевичьем кладбище, тем более недалеко от могилы Папанова было свободное место. Но Миронов по статусу не мог быть похоронен на Новодевичьем кладбище: тот был, несмотря на бешеную популярность и всенародную любовь, всего лишь народным артистом РСФСР.
Фильм М. Захарова «12 стульев» (1976), где герой Папанова Киса Воробьянинов убивает Остапа Бендера, которого сыграл Миронов, стал последним совместным фильмом дуэта...
Вот, что рассказывала вдова Анатолия Папанова
– Какие у Анатолия Дмитриевича были отношения с Мироновым?
– Не было дружбы с Мироновым. Да и до этого Толе пришлось десять лет ждать ролей в Театре сатиры. Когда он туда пришел, там было много других комиков – Хенкель, Воль, Курихин, Дмитриев. И ролей больших ему не давали. Только когда ушли корифеи, стали Толе давать возрастные роли, которые он любил играть. А потом пришел Миронов на все готовое, под него делали спектакли. И Толя действительно иногда возмущался. Да он и Плучеку, главному режиссеру театра, мог такое сказать… Помню, на сборе труппы Плучек с тоской говорит: я, мол, брат Питера Брука, сижу тут с вами, а мог бы с такими актерами работать… А Толя говорит: «Да, конечно! Мы тоже бы хотели с другими режиссерами… А работаем только с братом Питера Брука!» Все засмеялись… И Плучек спустил это Толе. А что делать? А вообще, что касается Миронова, он был воспитанный и к женщинам относился хорошо. Романов у него было много, но он о них никогда не рассказывал. А сейчас эти женщины книги пишут.
– Почти мистическое совпадение: Папанов и Миронов ушли один за другим…
– Смерть Папанова и Миронова для театра была трагедией! Они играли половину спектаклей. Не знаю, почему Толя так резко ушел. Он мне оттуда никакой информации не передавал и почему-то ни разу не снился. А сейчас я уже боюсь, что он приснится. Это будет означать, что он зовет меня туда. Много лет прошло, но до сих пор не могу забыть этот длинный, накрытый закусками и бутылками стол для поминок. И за ним – четыре человека. Никто не приехал, а позвонил с сочувствием только Андрюша Миронов. Потом мне говорили, будто Плучек хотел поехать, но для этого ему нужно было садиться в самолет, а он боялся летать.
– Не секрет, что последний гонорар Анатолия Дмитриевича за «Холодное лето 53-го» украли…
– Это действительно было так. Тело забирали три санитара, один из них зашел в комнату, где в шкафу, в белье лежали деньги на тарелочке. И в темноте взял их. Зять видел, как этот человек выходит из комнаты. Когда мы опомнились, не было никакого желания разбираться. Говорят, что эти люди специально, пользуясь горем людей, обворовывают их. Удивляет, что со мной вообще постоянно происходят такие случаи. Несколько лет назад у меня украли 300 тысяч рублей, ради которых я 50 раз съездила в Киев, снималась в сериале. Привезла деньги, собралась утром идти в банк. И тут врываются эти цыганки-аферистки, которые якобы из поликлиники, меняют медицинские полисы. Пока я заполняла бумаги и они меня отвлекали, унесли все! Серебряные ложки, браслеты, сережки, а они лежали на той же тарелке, с которой был украден последний гонорар мужа. Деньги из сумки тоже вытащили. Расследовать дело долго никто не хотел, следователь со мной обращался неучтиво. И тогда я написала письмо лично Рашиду Нургалиеву, после чего очень быстро пошел процесс. Тех женщин арестовали, они обманули шестнадцать пенсионерок! Ну, а что толку? Деньги-то не нашли, они все успели спрятать. Осудили одну на семь лет, другую на девять. А потом мне на суде говорит следователь: «Да они недолго будут сидеть, их выкупят цыганские бароны, которым они и отдали деньги». Обидно!
Собрано из разных источников Сергеем Брэйниным...